Продолжалось это считанные секунды. А затем два вражеских бойца обмякли и свалились на пол. Третий попятился, желая скрыться за поворотом, но вдруг из его рта и глаз вырвалось пламя, и боец упал вместе с остальными.

Запахло горелым мясом, от всех троих тел шёл дым. Глава рода испепелил их силой мысли. Третий, видимо, был «духовным», но у него не хватило сил, чтобы противодействовать магии Вахрамеева.

— За мной, — приказал Афанасий Степанович, и мы двинулись к лестнице. По рации передали, что вторая группа обшаривает двенадцатый этаж.

В это время внизу тоже начали стрелять. На улице с небольшим интервалом грохнули два взрыва.

— Денис, — шепнул Афанасий Степанович, когда мы оказались на лестничной площадке между одиннадцатым и двенадцатым этажом. — Вызови пятерых мелких.

— Тут могут быть гражданские, — возразил я тоже шёпотом. — Демоны разбираться не станут.

— Все ушли. Призывай.

Я не был уверен, что в здании не осталось сотрудников, но проверить мы этого сейчас не могли, да и медлить — тоже. Вахрамеевы и четыре бойца отошли вниз, а я представил знаки и сосредоточился на них. Вскоре рядом возникли пять «осьминогов». Я направил их на двенадцатый этаж. А мы двинулись следом. Я снова оказался позади отряда. Теперь всё моё внимание было поглощено управлением демонами.

Вот только мы не успели добраться до двери, ведущей на этаж, как демоны начали на кого-то нападать. За стеной послышались вопли.

— Там люди, — шепнул я. — Убираю.

— Нет. Веди в другое место, — приказал Афанасий Степанович.

Матеря про себя главу рода, я оторвал демонов от их своих жертв и повёл в другом направлении. И тут они стали исчезать.

— Слева по коридору, — шепнул я. — Ничего не могу сделать.

— Вперёд! — скомандовал глава рода.

Мы ворвались на этаж. В другом конце коридора со стороны холла находился отряд из трёх гвардейцев. Опять началась стрельба, но на этот раз бойцы не падали. Видимо, у них была хорошая защита, и спалить их не получалось.

И тут здоровый гвардеец опустил автомат и поднял руку:

— Не стрелять! — крикнул он басом.

— Прекратить огонь! — велел Афанасий Степанович.

Гвардеец поднял балаклаву. Это оказался уже немолодой мужчина с седеющими моржовыми усами.

— Афанасий Степанович, — пробасил он. — Хватит крови. Вы этим ничего не добьётесь. Сложите оружие. Это единственный разумный выход. Император пощадит вас. Продолжите сопротивляться — вы и ваши люди умрут. Этого хотите? Ради чего? Я не желаю вашей смерти. Сдайтесь по-хорошему.

— А вы, Станислав Всеволодович, хотите и дальше быть марионеткой в руках узурпаторов? — ответил с вызовом Афанасий Степанович. — Для Орловых вы — пешка в их игре. Ваш род утратил былую гордость? Мы — нет, мы больше не намерены гнуть шеи.

— Вы не склоните нас к бунту, — бас бойца становился всё более грозным. — Сложите оружие и сдайтесь. Больше предлагать не буду.

— Огонь! — скомандовал Афанасий Степанович, и жуткий треск автоматных очередей снова наполнил этаж.

Ведя ответный огонь, противники начали отступать и скрылись за углом.

— Они пошли к лифту, — сказал Афанасий Степанович. — Все — к окнам. Перехватим их на выходе, — он включил рацию. — Группа «Б», покиньте вестибюль.

Мы вышли в просторный светлый холл, окна которого выходили на улицу. Стёкла были разбиты. Снаружи грохотала стрельба.

Выглянув в окно, я увидел на обочине дымящийся броневик, второй стоял посреди дороги: он как будто хотел уехать, но внезапно передумал и остановился. За его пулемётом сидел боец и в кого-то постреливал. Едва Афанасий Степанович подошёл к окну, боец замер, уткнувшись носом в своё оружие.

Вскоре трое бойцов выбежали из широких стеклянных дверей учреждения, и потрусили к бронемашине. Солдаты Вахрамеевых принялись палить по ним. Двое обернулись и открыли ответный огонь, пятясь к броневикам. Вначале упал один, потом — второй. Последний скрылся за деревьями. Пальба стихла.

— Все от окон, — скомандовал Афанасий Степанович. — Держим защиту.

Мы двинулись к коридору, когда на улице послышался тонкий писк, похожий на комариный, только громче.

— Бегом! — крикнул глава рода и обернулся.

Мы ринулись в коридор, и в следующий миг раздался дичайший грохот, и удар неимоверной силы сотряс здание. Пол чуть было не ушёл из-под ног, но я всё же устоял. Воздух наполнился пылью. Штукатурка посыпалась со стен. Я обернулся и не обнаружил ни холла, ни Афанасия Степановича, ни двух солдат, бежавших за мной. Та часть здания, где мы только что находились, обрушилась.

* * *

— Мы должны немедленно взять под контроль ворота и ввести сюда войска! — Афанасий Степанович опёрся руками на стол, на котором была разложена карта Москвы и Подмосковья, а поверх — карты Белого города и подземных коммуникаций. Штаны и рубашка главы рода были покрыты пылью, местами порваны, волосы растрёпаны. Я сильно удивился, когда оказалось, что он выжил при обрушении верхних этажей. Он мало того, что блокировал мощную воздушную волну, созданную Рюминым, но ещё и умудрился выстоять под бетонными завалами. Правда на это ушла вся сила, и теперь Афанасий Степанович с трудом держался на ногах.

Но отдыхать он не пошёл, несмотря на настояния Екатерины и Виктора Сергеевича. Слишком напряжённый момент сейчас был, чтобы отдыхать. Судьба всего восстания зависела от того, предпримем ли мы что-нибудь, и насколько наши действия окажутся эффективными. От этого же зависели жизни всех нас здесь присутствующих.

Мы находились в просторной комнате с широким столом. На одной из стен висела огромная картина, подсвеченная сверху отдельными лампами. На другой стене располагалось оружие: три штурмовые винтовки неизвестных мне фирм, снайперская винтовка, два хромированных пистолета и один револьвер с длиннющим стволом и оптическим прицелом. Кроме Вахрамеевых и меня тут находились трое военных, среди которых был здоровый лейтенант.

— Филиппов, доложи о потерях. Сколько людей осталось? — спросил у него Афанасий Степанович.

— Трое погибли, — отрапортовал лейтенант. — Один ранен. Осталось девятнадцать человек.

— Так, Виктор, бери Филиппова, девятерых бойцов и Дениса, и марш по тоннелю к восточной стене. Тихо подойдёт и ликвидируете охрану ворот. А я свяжусь с нашими людьми за стеной. Когда противник опомнится, мы уже займём улицы.

— Они пойдут вдесятером? — удивилась Екатерина. — Без брони? Как?

— Денис нашлёт на них демонов. У ворот «духовных» мало. А броню мы не